Когда болеет кто-то близкий…
19.10.2019Если кого-то из родных или друзей настигает болезнь, нелегко найти нужные слова и верную меру заботы. Может, мы делаем что-то лишнее или что-то недодаем… Почему нас охватывает это мучительное чувство вины? И что в наших силах сделать, чтобы его преодолеть?
Лучший друг Ильи проходит химиотерапию , но Илья никак не соберется ему позвонить: страх и смутное чувство вины за то, что сам он здоров, не дают набрать номер. Анна уверена, что именно она виновата в том, что ее младшая сестра страдает анорексией. «Мой отъезд из дома на учебу в Москву мог спровоцировать болезнь», — с горечью поясняет она. Татьяна стыдится своих ежедневных приступов раздражения и враждебности по отношению к парализованной матери, которая нуждается в постоянном внимании.
Когда мы сталкиваемся с серьезной болезнью близкого человека, нас охватывает отчаяние. Мы теряемся и остро чувствуем свою беспомощность. И нередко начинаем укорять себя. Кажется, мы готовы совершить подвиг сострадания, но упираемся в границы своих возможностей.
Стараясь заглушить мучительное чувство, кто-то, как Илья, предпочитает отдалиться и бессознательно выбирает стратегию бегства («не может» дозвониться, «не успевает» в приемные часы приехать в больницу). Другие же «бросаются на амбразуру», отдают все свои телесные и душевные силы и нередко жертвуют собственной семейной жизнью, лишая себя права на счастье.
Механизм вины
«Чтобы занять правильное место рядом с больным, нужно время — это редко получается сразу, — объясняет психотерапевт Игорь Шац. — Первая реакция — шок и оцепенение. Много лет работая с родственниками, я вижу, что самое трудное для них — это осознать, что близкий человек неизлечимо болен. И нельзя рассчитывать на перемены к лучшему».
«Почти мгновенно возникает иррациональное чувство вины: «я не смог это предотвратить», «не настоял на посещении врача», «был невнимателен», — добавляет клинический психолог и гештальт-терапевт Вячеслав Янстон. — Близкие чувствуют себя виноватыми: и за прошлые конфликты, и за то, что здоровы, что не могут всегда быть рядом, что их по-прежнему что-то увлекает в жизни…»
К тому же трудно понять, как теперь себя вести. Как ни в чем не бывало, чтобы не усугублять переживания близкого человека? Но тогда возникает риск, что нас сочтут эгоистами. Или стоит изменить характер своих отношений с ним, потому что он теперь болен?
Мы задаем себе вопросы, задумываемся о том, какими были наши отношения до болезни. Но еще важнее то, что чужая болезнь напоминает нам о наших собственных страхах. И прежде всего — о бессознательном страхе смерти.
«Другим источником чувства вины становится расхожее представление о том, что мы должны быть идеальными сыном или дочерью, мужем или женой, — говорит клиент-центрированный психотерапевт, психолог Марина Хазанова. — Должны идеально ухаживать, идеально заботиться о своем родственнике. Особенно остро это ощущают те, кого много порицали в детстве, кому все время показывали, что они не соответствуют норме. Это парадокс: чем более ответственен человек, чем лучше он заботится о заболевшем, тем острее он чувствует свое несовершенство».
Уход за больным не оставляет ни времени, ни пространства для себя, требует душевного отклика, теплоты, он истощает наши ресурсы
Мы хотим поддержать больного друга или родственника и при этом уберечь себя от страданий. Возникает неизбежная путаница противоречивых чувств: мы разрываемся между любовью и отчаянием, стремлением защитить и раздражением по отношению к близкому человеку, который и сам нас иногда ранит, подпитывая своими страданиями наше чувство вины. Мы рискуем заблудиться в этом лабиринте, потеряв из виду свои ориентиры, свою веру, свои убеждения.
«Когда мы постоянно перемалываем в голове одни и те же мысли, они заполняют наше сознание и порождают хаос, который мешает мыслить разумно, — добавляет Марина Хазанова. — Мы теряем контакт с самими собой, с собственными эмоциями». Это проявляется буквально на физическом уровне: могут возникнуть бессонница, боли в груди, проблемы с кожей… Виноваты в этом воображаемая вина и преувеличенная ответственность, которую мы взваливаем на себя.
Причин для такого смятения чувств множество: уход за больным не оставляет ни времени, ни пространства для себя, он требует внимания, душевного отклика, теплоты, он истощает наши ресурсы. А иногда и разрушает семью. «Все ее члены могут оказаться в состоянии созависимости, когда долгая болезнь их родственника становится единственным смыслом семейной системы», — предупреждает Вячеслав Янстон.
Определить границы
Чтобы освободиться от чувства вины, прежде всего его нужно признать и выразить в словах. Но одного этого все же недостаточно. «Нужно понимать, что мы не можем быть в ответе за несчастье другого, — говорит врач высшей категории, онколог Европейского медицинского центра Юлия Мандельблат. — Когда мы обнаружим, что наше чувство вины и наша невольная власть над другим человеком — две стороны одной медали, мы сделаем первый шаг по пути к своему душевному благополучию, освободим энергию на помощь больному».
Чтобы перестать винить себя, надо прежде всего отказаться от ощущения своего всемогущества и точно очертить границы своей ответственности. Легко сказать… Сделать этот шаг очень непросто, но все же с ним лучше не медлить.
«Я не сразу поняла, что раздражаюсь не на бабушку, а на то, что после инсульта она стала другим человеком, — вспоминает 36-летняя Светлана. — Я знала ее совсем другой, веселой и сильной. И очень нуждалась в ней. Мне понадобилось много времени, чтобы принять ее угасание и перестать укорять себя».
Чувство вины способно отравить жизнь, именно оно не дает нам по-настоящему быть рядом с близким. Но о чем оно говорит? О ком, как не о нас самих? И наступает момент, когда пора искренне ответить себе на вопрос: что для меня важнее — отношения с близким страдающим человеком или мои переживания? Иными словами: действительно ли я люблю этого человека?
«Гнетущее чувство вины может вызвать отчуждение между больным и его другом или родственником, — уточняет Марина Хазанова.– А ведь во многих случаях больной не ожидает ничего необычного — просто хочет сохранить ту связь, которая существовала всегда. В этом случае речь идет об эмпатии, о готовности прислушаться к его ожиданиям. Кому-то хочется поговорить о своей болезни, другие предпочитают говорить о чем-нибудь другом. В этом случае достаточно уметь сопереживать, прислушиваться к его ожиданиям».
Находясь рядом с заболевшим, сложно понять, где заканчиваются его границы и начинаются собственные
Важно не пытаться решить раз и навсегда, что для больного хорошо, что плохо, и уметь устанавливать собственные границы. Лучший способ помочь себе — переключиться на решение мелких ежедневных задач.
«Составляйте пошаговый план действий в лечении, советуясь с врачами, задавайте вопросы, ищите свой алгоритм помощи больному, — советует Вячеслав Янстон. — Рассчитайте свои силы, не впадая в жертвенность. Когда жизнь становится более упорядоченной и появляется четкий план дня, становится легче». И не отказывайтесь от помощи других людей.
Вадиму 47 лет. 20 из них он ухаживает за парализованной матерью. «Сейчас, спустя столько лет, я понимаю, что жизнь моего отца и моя сложились бы иначе — не знаю, лучше или хуже, но совсем иначе, если бы мы больше позволяли ухаживать за мамой и другим членам семьи».
Находясь рядом с заболевшим, сложно понять, где заканчиваются его границы и начинаются собственные. И главное — где заканчиваются границы нашей ответственности. «Начертить их — значит сказать себе: есть его жизнь, а есть моя, — поясняет Вячеслав Янстон. — Но это не означает, что близкий будет отвергнут, это лишь поможет разобраться, где находится точка пересечения наших жизней».
Принять вознаграждение
Чтобы установить правильные отношения с человеком, которому мы приносим добро, о ком заботимся, надо, чтобы это добро стало благодеянием и для нас самих. А это предполагает, что и для помогающего должно существовать некое вознаграждение. Именно это помогает сохранить отношения с тем, кого он опекает. Иначе помощь превращается в жертвоприношение. А жертвенный настрой всегда порождает агрессивность и нетерпимость.
Не многие знают о том, что за год до своей гибели Александр Пушкин уезжал в деревню ухаживать за умирающей матерью Надеждой Ганнибал. После ее кончины он писал, что в это «короткое время пользовался нежностью материнскою, которой до того времени не знал…». Перед смертью мать попросила у сына прощения за то, что недостаточно любила его.
«Когда мы решаем сопровождать близкого человека на этом трудном пути, важно понимать, что мы берем на себя долговременные обязательства, — подчеркивает Игорь Шац. — Это огромный труд, который длится месяцы и даже годы. Чтобы не поддаться усталости, эмоциональному выгоранию, помогая родственнику или другу, нужно ясно понять, что ценного для себя мы получаем от общения с больным».
Так случилось в семье Алексея, где заболевшая скоротечным раком бабушка в один день объединила вокруг себя всех родственников, заставив их забыть о прежних разногласиях. «Мы поняли, что самое важное для нас — сделать последние месяцы ее жизни счастливыми. А для нее всегда был только один критерий счастья — чтобы вся семья была вместе».
«Счастье проявить свою любовь»
Митрополит Антоний Сурожский
«Когда мы тяжело болеем или идем к смерти, окружающие о нас заботятся, и часто болеющий человек переживает душой о том, что стал обузой для других. Вот в этом болеющего надо разубедить. Он не стал обузой. Он дал людям счастье возможностью проявить свою любовь, свою человечность, быть им спутником через последний период жизни — в вечность. Болеющих надо убедить, что, пока они были здоровы, крепки, они заботились о других, помогали им, не обязательно в болезни, просто в жизни; теперь они могут от этих людей получить ту любовь, которую сами посеяли в их душах, и им дать возможность показать свою любовь и свою благодарность.
Когда мы отказываемся во время болезни от помощи других, мы их лишаем величайшего счастья — нас долюбить до конца. Я думаю, что если тот, кто заботится об умирающем, мог бы воспринимать происходящее с ним, просто сидеть рядом и не вносить ничего самому, а только быть самому прозрачным, безмолвным, как можно более глубоким, то, вероятно, он увидел бы, как этот человек сначала слеп к вечности, как бы закрыт от вечности своей плотью, своей телесностью, своей человечностью. Постепенно все это делается более прозрачно, и умирающий начинает видеть другой мир. Сначала, думаю, темный мир, а затем вдруг свет вечности…
Поэтому те молодые люди, которые ухаживают за больными, кроме того что они дают больному возможность с благодарностью и открытостью принимать любовь — это очень важно, — могут с ними сидеть в момент, когда больной уже не может никаким образом им сказать о том, что он сейчас видит или чувствует, но знать, что сейчас совершается переход, и быть с ним все это время, время перехода».
Отрывок из статьи «Тело и материя в духовной жизни» («Труды». Практика, 2002).
- Психология школьных задир: какие дети издеваются над сверстниками?
- Почему мы верим в странные конспирологические теории
- Эффект «уставшей» тарелки: как предупредить психосоматические заболевания
- Экстремальная откровенность: почему некоторые превращают свою жизнь в сериал
- Молодость в наших руках: как отложить старение
- Как научить ребенка учиться и все не испортить
- 4 типа детского темперамента
- Синдром «вечного студента»: почему они никак не могут доучиться?
- От отпуска до отпуска: как сохранить жизненные силы
- Терпение: забытая ценность
Добавить комментарий