Я хочу, чтобы меня любили

07.01.2020

Любовь дарит нам небывалый душевный подъем и окутывает мир сказочной дымкой, будоражит воображение – и позволяет ощутить могучую пульсацию жизни. Быть любимыми – это условие выживания. Потому что любовь – не просто чувство. Это также биологическая потребность, утверждают психотерапевт Татьяна Горбольская и семейный психолог Александр Черников.

Очевидно, что ребенок не может выжить без любви и заботы родителей и в свою очередь отвечает на нее горячей привязанностью. Но как насчет взрослых?

Как ни странно, долгое время (примерно до 1980-х годов) считалось, что в идеале взрослый самодостаточен. А тех, кто хотел, чтоб его приласкали, утешили и выслушали, называли «созависимыми». Но взгляды изменились.

Эффективная зависимость

«Вообразите рядом с собой замкнутого угрюмого человека, — предлагает эмоционально-фокусированный психотерапевт Татьяна Горбольская, — и вам вряд ли захочется улыбнуться. А теперь представьте, что нашли родственную душу, с кем вам хорошо, кто вас понимает… Совсем другое настроение, правда? В зрелом возрасте мы точно так же нуждаемся в близости с другим, как и в детстве!»

В 1950-х годах английский психоаналитик Джон Боулби создал теорию привязанности, основываясь на наблюдениях за детьми. Позже его идеи развили другие психологи, выяснив, что потребность в привязанности есть и у взрослых. Любовь заложена в наши гены, и не потому, что мы должны размножаться: это как раз возможно и без любви.

Но она необходима для выживания. Когда нас любят, мы чувствуем себя в безопасности, лучше справляемся с неудачами и закрепляем алгоритмы достижений. Джон Боулби говорил об «эффективной зависимости»: это способность обращаться за эмоциональной поддержкой и принимать ее. Любовь также способна вернуть нам целостность.

Зная, что любимый откликнется на зов о помощи, мы чувствуем себя спокойней и уверенней

«Дети нередко отказываются от части себя, чтобы нравиться родителям, — поясняет системный семейный психолог Александр Черников, — запрещают себе жаловаться, если родитель ценит стойкость, или становятся несамостоятельными, чтобы родитель чувствовал себя нужным. Во взрослом возрасте мы выбираем в партнеры того, кто поможет нам вернуть эту утраченную часть. Например, принять свою уязвимость или стать более самостоятельными».

Близкие отношения в буквальном смысле укрепляют здоровье. Одиночки чаще страдают гипертонией и имеют уровень артериального давления, вдвое повышающий риск инфарктов и инсультов1.

Но плохие отношения так же вредны, как их отсутствие. Мужья, которые не чувствуют любви своих cупруг, подвержены стенокардии. Нелюбимые жены чаще страдают гипертонией, чем счастливые в браке. Когда близкий не интересуется нами, мы воспринимаем это как угрозу выживанию.

Ты со мной?

Ссоры случаются и в тех парах, где партнеры живо интересуются друг другом, и в тех, где взаимный интерес уже угас. И там и там ссора порождает чувство разобщенности и страх потери. Но есть и различие! «Те, кто уверен в прочности отношений, легко восстанавливаются, — подчеркивает Татьяна Горбольская. — Но те, кто сомневается в прочности связи, быстро проваливаются в панику».

Страх быть брошенными заставляет нас реагировать одним из двух способов. Первый — резко приблизиться к партнеру, цепляться за него или нападать (кричать, требовать, «пылать огнем»), чтобы получить немедленный отклик, подтверждение, что связь еще жива. Второй — отстраниться от партнера, замкнуться в себе и заморозиться, отключиться от своих чувств, чтобы меньше страдать. Оба этих способа только усугубляют конфликт.

А ведь чаще всего хочется, чтобы любимый вернул нам спокойствие, заверив в своей любви, обняв, сказав что-то приятное. Но многие ли решатся обнять огнедышащего дракона или ледяную статую? «Вот поэтому на тренингах для пар психологи помогают партнерам научиться выражать себя по-другому и реагировать не на поведение, а на то, что за ним стоит: глубинную потребность в близости», — рассказывает Татьяна Горбольская. Это не самая простая задача, но игра стоит свеч!

Научившись понимать друг друга, партнеры выстраивают прочную связь, которая может противостоять как внешним, так и внутренним угрозам. Если наш вопрос (иногда не высказанный вслух) к партнеру — «Со мной ли ты?» — всегда получает ответ «да», нам легче говорить о своих желаниях, страхах, надеждах. Зная, что любимый откликнется на зов о помощи, мы чувствуем себя спокойней и уверенней.

Лучший мой подарочек

«Мы часто ссорились, и муж сказал, что не выносит, когда я кричу. И ему хотелось бы, чтобы в случае разногласий я по его просьбе давала ему пять минут тайм-аута, — рассказывает о своем опыте семейной психотерапии 36-летняя Тамара. — Кричу? Мне казалось, что я никогда не повышаю голоса! Но все-таки я решила попробовать.

Примерно через неделю во время разговора, который мне даже не казался слишком напряженным, муж сказал, что ненадолго выйдет. В первый момент я хотела привычно возмутиться, но вспомнила о своем обещании.

Он вышел, а я почувствовала приступ ужаса. Мне казалось, что он бросил меня насовсем. Я хотела побежать за ним, но сдержалась. Через пять минут он вернулся и сказал, что теперь готов меня слушать». Тамара называет «космическим облегчением» чувство, которое ее охватило в этот момент.

«То, о чем просит партнер, может казаться странным, глупым или невыполнимым, — замечает Александр Черников. — Но если мы, пусть и скрепя сердце, делаем это, то не просто помогаем другому, но и возвращаем потерянную часть себя. Однако это действие должно быть подарком: договориться об обмене невозможно, потому что детская часть нашей личности не принимает контрактных отношений»2.

Психотерапия пар ставит одной из задач помочь каждому узнать, каков его язык любви и каков он у партнера

Подарок не означает, что партнер должен обо всем догадываться сам. Это значит, что он идет нам навстречу добровольно, по собственному желанию, иными словами, из любви к нам.

Как ни странно, многие взрослые боятся говорить о том, в чем нуждаются. Причины разные: страх отказа, стремление соответствовать образу героя, не имеющего потребностей (которые могут восприниматься как слабость), или просто собственное незнание о них.

«Психотерапия пар ставит одной из задач помочь каждому узнать, каков его язык любви и каков он у партнера, потому что это может не совпадать, — рассказывает Татьяна Горбольская. — А потом каждый еще должен научиться говорить на языке другого, и это тоже не всегда легко.

У меня были в терапии двое: у нее сильнейший голод по телесному контакту, а он перекормлен материнской лаской и за пределами секса избегает любых прикосновений. Тут главное — терпение и готовность идти навстречу друг другу». Не критиковать и требовать, а просить и замечать успехи.

Менять и меняться

Романтические отношения — это сочетание безопасной привязанности и сексуальности. Ведь чувственной близости присущи риск и открытость, невозможные в поверхностных связях. Партнеры, связанные прочными и надежными отношениями, более чувствительны и отзывчивы к потребностям друг друга в заботе.

«Мы интуитивно выбираем себе в спутники того, кто угадывает наши больные места. Он может сделать еще больнее, а может и исцелить, как и мы его, — замечает Татьяна Горбольская. — Все зависит от чуткости и доверия. Не каждая привязанность бывает безопасной с самого начала. Но ее можно создать, если у партнеров есть такое намерение».

Чтобы построить длительные близкие отношения, мы должны уметь распознавать свои сокровенные потребности и желания. И преобразовывать их в послания, которые возлюбленные смогут понять и на которые будут способны ответить. А если все и так хорошо?

«Мы каждый день меняемся, как и партнер, — замечает Александр Черников, — поэтому отношения также пребывают в постоянном становлении. Отношения — это непрерывное совместное творчество». В которое каждый вносит вклад.

Нам нужны близкие

Без общения с ними страдает эмоциональное и физическое здоровье, особенно в детстве и старости. Термин «госпитализм», который ввел американский психоаналитик Рене Шпиц в 1940-х годах, обозначает умственную и физическую отсталость у детей не из-за органических поражений, а в результате недостатка общения. Госпитализм наблюдается и у взрослых — при длительном пребывании в больницах, особенно в пожилом возрасте. Есть данные1 о том, что после госпитализации у пожилых быстрее ухудшается память и нарушается мышление, чем до этого события.